<<С крыльями за спиной>> | <<Дар интуиции>>
В январе 1992 года Двайт отозвал меня в сторону для какого-то очень серьезного разговора. Мы сидели за столом с его группой, только что встретившейся с Наиной Ельциной, вспоминали детали переговоров и просто не верили своему счастью. Так не хотелось оставлять наших друзей даже на минуту! Разговоры с Двайтом обычно означали дополнительные пункты на моем и без того распухшем списке. Но я ошиблась!
“Лидия, у меня новости. Генеральный Совет решил, что России пора иметь своего епископа”.
“Какого епископа? Мы же только начали, у нас всего четыре церкви, у епископа должно быть не меньше двухсот. Нам еще расти и расти”. Двайт прятал глаза:
“Совет епископов так решил и Генеральный Совет…”
“А-а, Вы шутите! Ну какое может быть дело у Генерального Совета с нами? Церквей-то у нас раз-два и обчелся! Мы еще только-только начинаем!”
“Лидия, подожди, не торопись, я не договорил. Уже есть кандидат, вернее единственный кандидат. Рюдигер Минор из Германии”.
“Откуда? – Я даже слушать не стала, – немец, да еще к тому же из социалистической Германии! Мы не можем позволить немцу взять над нами верх! Это все равно что проиграть войну! А коммунистов у нас и своих хватает с лихвой, можем сами экспортировать!” Я немедленно подумала о своих родителях и своих прихожанах: такой поворот событий убьет церковь! Я перехватила взгляд Двайта, похоже он напугался моей до того невиданной им реакции. Двайт пытался мне что-то объяснить, но я его не слышала.
“Лидия, тебе нужно встретиться с Рюдигером Минором. Он будет епископским наблюдателем в России и СНГ. Это уже вопрос решенный”. Двайт говорил каким-то механическим голосом, как будто у нас не было разговоров про войну и про вдов в моей церкви. Я махнула рукой и пошла к столу. Присев к папе, я почти воспроизвела холодный тон Двайта и как можно безразличнее передала содержание новостей. В конце концов, может я не права. Папа же, побелев, вскочил, и отрубил:
“Мы не позволим! Не для того наша страна потеряла двадцать миллионов, чтобы сейчас немцу поклониться! Одно дело открывать предприятия с немцами и совсем другое – поставить немца во главе всей России, всего бывшего Советского Союза – это же насмешка!” Услышав папино мнение, я была готова расплакаться, зная теперь наверняка, что мои прихожане такое решение не примут. Впечатление от встречи с первой леди России испортилось. Ну почему Двайт не мог подождать до завтра! А он не отступал:
“Лидия, тебе нужно встретиться с будущим епископом России”. Оказалось, что Рюдигер Минор был не только в Москве, но и в той же самой гостинице. Бог не оставил мне времени посоветоваться с моими лидерами, не оставил Он мне времени и помолиться.
“Двайт, у нас уже есть епископ – Ханс Ваксби! Он на меня руки свои возложил, и он же меня на служение поставил. Я считаю Ваксби своим епископом! Мой пасторский сертификат его рукой подписан и к тому же не имеет даты окончания срока!”
“Через пять минут мы должны встретить твоего будущего епископа!”
Наша первая встреча была короткой. Рюдигер оказался высоким, худощавым и, можно даже сказать, симпатичным. Если бы я встретила его в любой другой ситуации, он бы показался даже дружелюбным. Но зная, что этот человек может встать во главе нашего российского движения, столь важного для первых методистов, он не мог мне понравиться. Умом я старалась понять и принять решение Генерального Совета и кого бы то ни было, но все мое естество протестовало: нас никто даже не спросил, как будто мы были беспомощными детьми. Это наша церковь! Наша страна! Мы должны выбирать своего епископа сами! К тому времени я уже знала, что Генеральный Совет всегда очень осторожен со странами Африки в выборе епископов, стараясь учитывать культуру и национальные особенности, оставляя за верующими право выбирать своих епископов даже без теологического образования. Похоже, Россия не заслужила такого доверия.
“А почему Россия?” Рюдигер Минор объяснил, что он был епископом Восточной Германии, но после того, как обе Германии слились в одну, он потерял свою позицию.
“Так я и думал! Его просто приткнуть некуда!” – мой папа, как всегда, знал правду. И я, к удивлению своему, не спорила, зная, что он прав. Да он всегда и был прав, мой папа, я просто была упрямой девчонкой и все время хотела доказать, что я могу все делать сама. Я же была не просто его дочкой, я была его младшей.
Из разговора я узнала, что выборы епископа назначены на весну 1993 года, и это меня успокоило. У нас еще было время высказать свое мнение, не зная еще, что в нашем мнении никто не нуждался.
В марте 1993 года Андрей Ким и я представляли Россию в Норвегии на выборах епископа для России. Рюдигер Минор был единственным кандидатом. Я представила письма от пасторов – четыре церкви из шести выступили против предложенной кандидатуры. Мы с Андреем говорили в унисон, что России еще рано иметь епископа и умоляли епископа Ваксби продолжать свое лидерство, как это было в начале. Епископ Ваксби извинился, что такой возможности у него больше не было.
Мне было в чем-то жаль Рюдигера, что ему приходилось выслушивать, почему Россия его не хотела. Он с болью признался, что его единственный брат погиб в той же войне и что у него нет основания испытывать большой любви к русским, но, как ни трудно, он постарается быть для россиян справедливым епископом. Меня удивляло, что никто его признания не принял всерьез. Для меня же было уже ясно, что русских и всех бывших советских любить у Минора больших оснований не было.
Но мы все равно стояли на своем, настаивая на том, что выборы не были демократическими. Такой выбор казался неповторимой ошибкой, мы молились и снова собирались на обсуждения, длившиеся иногда за полночь.
Наконец, лед тронулся! Епископ Ваксби, как председатель совета по выборам епископа, предложил нам с Андреем назвать имя человека,которого мы хотим выбрать. Мы оба назвали Двайта Рэмзи. Ханс Ваксби поторопился к
телефону, и я тоже. Мне хотелось обрадовать тех, кто уполномочил нас выступить против несправедливого для России назначения. Ирина, моя сестра, просто сказала: “Если выберут Минора, домой не возвращайся! Как ты сможешь людям в глаза посмотреть?!”
Я не спала всю ночь в преддверии чуда: Двайт будет нашим епископом! Но чуда не свершилось: епископ Ваксби известил нас на утро, что Двайт предложения не принял по семейным причинам. Это был полный крах…
Европейский и Генеральный Советы обязали меня, как представителя России, принести обет новому епископу. Я начала звонить российским пасторам, поддержавшим меня, и мы все решили, что если нам другого выхода нет, то мы все дружно со своими церквями выйдем из состава объединенной методистской церкви и будем продолжать как независимые методисты. Перед торжественным богослужением мне дали текст, от которого посоветовали во время церемонии не отклоняться. Как мне хотелось сказать правду, попросить поддержки у сидящих в зале, чтобы ошибка не случилась, но, скрепив свою гордыню и свое сердце, я, следуя инструкциям епископа Ваксби,
принесла присягу в наступившей полной тишине: многие пасторы знали о нашей попытке противостоять несправедливому назначению.
А на утро, беспомощная и заплаканная, я вошла в зал, где все собирались на завтрак, и остолбенела: все делегаты Северной Европейской конференции от души смеялись. Смех перерастал в гомерический хохот. Тут я увидела, что пасторы передавали друг другу какую-то газету: над именем Рюдигера Минора, набранным очень мелким шрифтом, вместо его портрета красовался огромный во всю страницу портрет Ханса Ваксби, как нового епископа России. Юмор всегда был лучшим оружием бесправных! Так мы узнали, что не только мы, но и норвежцы не любят немцев. Это был смех сквозь слезы.
Все мои страхи подтвердились меньше, чем через год, когда в офисе Патриарха всея Руси Алексия епископ Рюдигер Минор топал ногами на представителей Генерального Совета Генерального Секретаря Рэндольфа Ньюджента, ассистирующего Генерального Секретаря Кеннета Люджента и Двайта Рэмзи, приехавших по приглашениям Наины Ельциной и Патриарха всея Руси в очередной раз: “Я вас сюда не приглашал! Это моя страна! Это моя территория!” На меня он топать ногами не мог: мне его приглашение было пока не нужно…
<<С крыльями за спиной>> | <<Дар интуиции>>
Leave a Reply